Внезапно радость исчезла с лица халифа, и он нахмурился.
Он долго сидел в темноте и тишине, а потом резко сказал:
- У каждого есть определённый срок, и никто не останется, кроме Вечного.
После зловещего молчания аль-Хади громко закричал:
- Быстро пришлите ко мне Масрура!
Этот Масрур был орудием гнева и справедливости аль-Хади.
Он присматривал за аль-Рашидом и носил его на руках.
Когда Масрур пришёл к халифу, тот приказал ему:
- Ступай к моему брату аль-Рашиду и принеси его голову.
В этот момент Шахразада увидела приближение утра и скромно умолкла.
Но когда наступила девятьсот восемьдесят третья ночь, она сказала:
когда Масрур услышал про смертельный приговор, вынесенный его любимому принцу, он остановился, словно его ударила молния.
- Мы пришли в этот мир благодаря Аллаху, - пробормотал он, - и к Нему мы наконец-то вернёмся!
И всё же, в конце концов, Масрур вышел, пошатнувшись, как будто пьяный и побежал прямо к Хайзуран, матери аль-Хади и аль-Рашида.
Когда она спросила его, почему он пришёл так поздно и в таком ужасном состоянии, он ответил:
- О, моя госпожа, у Аллаха нет силы, которая могла бы спасти твоего сына.
Наш хозяин, халиф, приказал мне принести ему голову его брата аль-Рашида.
Эти слова заставили так сильно биться сердце Хайзуран, что ей пришлось опустить голову и собраться, прежде чем она сказала:
- Беги к Аль-Рашиду, и немедленно приведите его сюда.
Масрур поспешил в комнату Гаруна и, найдя его уже в постели, закричал:
- Во имя Аллаха, встань, господин мой, и иди со мной к своей царственной матери!
Аль-Рашид встал и в спешке оделся.
Когда он пришёл к матери, Хайзуран молча обняла его и спрятала, без сопротивления, в маленькую потайную комнату.
Затем она послала за всеми эмирами и главными управляюшими двора туда, где они спали в своих домах.
Когда все собрались в её комнате, она обратилась к ним из-за шёлкового занавеса гарема следующими простыми словами:
- Я призвала вас, во имя Аллаха, Милосердного и Сострадательного, и во имя Его Пророка, чтобы спросить, слышали ли вы когда-либо, что мой сын аль-Рашид имел что-либо общее с врагами трона, или что он когда-либо проявлял неповиновение или восставал против своего господина аль-Хади, вашего господина и моего сына?
Когда все они ответили в один голос, что никогда не слышали ничего подобного, Хайзаран сказала:
- Тем не менее, именно в этот час мой сын Аль-Хади послал за головой своего брата аль-Рашида.
Эмиры и знатные люди онемели от страха, но визирь Рабия встал и прошептал Масруру:
- Иди сразу к Халифу и, когда он спросит тебя, выполнил ли ты его приказание, скажи ему, что когда наша госпожа Хайзаран увидела, что ты вот-вот приблизишься к аль-Рашиду, она оттолкнула тебя, не позволив ударить его по голове.
Когда Масрур вернулся к аль-Хади, халиф вскричал:
- Исполнил ли ты мой приказ?!
- О мой господин, - ответил Масрур, - принцесса Хайзуран, моя госпожа, увидела меня, когда я был готов броситься на твоего брата и, оттолкнув меня назад, помешала мне совершить то, что ты приказал.
Услышав это, аль-Хади очень разгневался и сказал Исхаку, музыканту из Мосула и рабыне:
- Оставайтесь здесь, я скоро вернусь.
Эмиры и знатные люди поднялись при внезапном появлении халифа, но аль-Хади не заметил их и, повернувшись к своей матери, сказал дрожащим от ярости голосом:
- Когда я отдаю приказы, как ты смеешь мне противоречить?
- Аллах, спаси меня от обличения твоего, о повелитель правоверных, - ответила Хайзуран.
- Я только хотела знать, почему ты приговорил моего второго сына к смерти.
Он твой кровный брат, и имеет ту же жизненную и духовную сущность, что и ты.
И сказал аль-Хади:
- Если ты хочешь знать, мой поступок определил ужасный сон, который я видел прошлой ночью.
Я видел аль-Рашида, сидящего на моем троне, пьющего и играющего с моей любимой рабыней Гадир.
Поскольку я люблю и свой трон, и свою рабыню, я не допущу, чтобы рядом со мной был опасный соперник, будь он хоть десять раз мой брат.
- Это ложные иллюзии сна, мой господин, - воскликнула Хайзуран.
- Это видения, рождённые от горячей пищи.
Сны редко сбываются, сын мой.
Так говорила Хайзуран и эмиры смотрели на неё с одобрением, пока она не успокоила аль-Хади и не уменьшила его страхи.
Затем Хайзуран вывела аль-Рашида из маленькой секретной комнаты и заставила его поклясться перед своим братом, что он никогда не думал ни о предательстве, ни о том, чтобы занять престол.
Когда его гнев рассеялся, аль-Хади вернулся в свою беседку удовольствий и, отослав Исхака прочь, приготовился купаться с Гадир в водах ночи и любви.
Но внезапно он почувствовал острую боль в подошве ноги и, поднеся руку к этому месту, начал чесать её.
Через несколько мгновений образовалась небольшая опухоль, которая выросла до размеров ореха.
Она жгла и зудела невыносимо, так что Аль-Хади снова начал её чесать.
Опухоль увеличилась ещё больше и лопнула сама собой.
А аль-Хади бездыханный упал на пол.
Причина смерти аль-Хади состояла в следующем: в течение нескольких минут, пока халиф оставался с матерью после примирения, Хайзуран заставила его выпить тамариндового шербета, который вынес приговор его судьбе.
Первым, кто узнал о его смерти, был евнух Масрур.
Он сразу побежал к своей госпоже, говоря:
- Да продлит Аллах твои дни, о мать халифа!
Мой господин аль-Хади мёртв.
- Это хорошо, - ответила Хайзуран, - но храни эту новость в секрете, пока ты снова не приведёшь ко мне аль-Рашида.
Итак, Масрур пошёл к аль-Рашиду и разбудил его ото сна.
- Царица зовёт тебя, мой господин.
- О, Аллах!
- вскричал Гарун в панике, - мой брат сказал ей ещё что-то против меня.
Он обвинил меня в каком-то новом заговоре, к которому я совершенно непричастен.
Но Масрур прервал его, сказав:
- О, Гарун, следуй за мной быстрее.
Успокой свою тревогу и освежи глаза, потому что всё идёт очень хорошо и большая радость ждёт тебя.
Гарун встал и оделся.
Затем Масрур поклонился ему, целуя землю между его руками, и воскликнул:
- Приветствую тебя, о повелитель правоверных, о Имам слуг Божьих, о Халиф Аллаха на земле, Защитник Веры и Оружия Закона!
- Что ты имеешь в виду, Масрур?
- спросил аль-Рашид, колеблясь между удивлением и неуверенностью.
- Ещё минуту назад ты называл меня простым именем, а теперь приветствуешь меня, как главу правоверных.
Что за внезапное изменение?
В этот момент Шахразада увидела приближение утра и скромно умолкла.
Но когда наступила девятьсот восемьдесят четвертая ночь, она сказала:
- Господин, - ответил Масрур, - каждая жизнь выходит в мир со своей Судьбой и Сроком.
Пусть Даритель продлит твои дни.
Твой брат мёртв!
- Аллах пожалел его, - сказал аль-Рашид.
Избавившись от первоначального страха, он поспешил к матери.
Она заплакала, когда увидела его:
- В восторг и счастье!
Восторг и счастье для халифа правоверных!
Мать надела царскую мантию на него и дала ему скипетр и государственную печать.
аким образом она облачила его атрибутами власти.
Вошёл главный евнух гарема, и сказал Гаруну:
- Я принёс хорошие новости, мой хозяин!
У тебя родился сын от Мараджилы, твоей рабыни!
Вдвойне обрадовавшись, халиф дал своему сыну имя Абдалла аль-Мамун.
Новости о смерти аль-Хади и вступлении на престол аль-Рашида распространились по всему Багдаду до рассвета.
С царским достоинством Гарун принял присягу на верность эмиров и дворян, и в тот же час назначил двух сыновей Яхьи Бармакида , аль-Фадля и Джафара, на должности визирей.
Все земли и зависимые от империи народы, которые исповедовали ислам поклялись повиноваться новому халифу, и в мире началось самое могущественное и славное правление.
Теперь я расскажу о Гадире, рабыне, на руках которой умер аль-Хади.
Вечером, после восшествия на престол, аль-Рашид, который был наслышал о красоте Гадир, захотел увидеть её, пока глаза его были ещё не пресыщены царскими удовольствиям.
Он подошёл к ней и сказал:
- Я хочу, чтобы ты пришла ко мне в сад под купол, где мой брат аль-Хади, да сжалится над ним Аллах, приятно проводил время.
Гадир, которая была уже в одежде глубокого траура, опустила голову, и печально ответила:
- Повелитель правоверных - мой господин, а я – его рабыня.
Она сменила свою одежду скорби на более подходящую, а затем поспешила в беседку.
Аль-Рашид велел ей сесть рядом с ним, и не отводил от неё взгляда, любуясь её непревзойдённой красотой.
И его сердце танцевало от радости.
Но когда были принесены его любимые вина, он выпил, а Гадир отказалась.
- Почему ты отказываешься?
- спросил халиф.
И она ответила:
- Вино без музыки теряет свою прелесть.
Я была бы рада, если бы к нам присоединился Исхак, он превосходный музыкант.
- Это позволено, - любезно согласился аль-Рашид.
Он послал Масрура за музыкантом, который вскоре предстал перед ним.
Когда Исхак поцеловал землю между его руками, халиф велел ему сесть напротив любимой.
Чашу с вином, они пили до самой ночи.
Опьянённый вином, Исхак внезапно воскликнул:
- Вечная похвала Тому, Кто Своей рукой меняет ход жизни, способствую смене власти!
- О чём ты думаешь, о сын Ибрагима?
- спросил аль-Рашид.
И певец ответил:
- Увы, мой господин, вчера, в этот час, когда твой брат смотрел, как текущая в полумраке вода блестит в свете Луны, эти приятные вещи настолько напугали его, что он вдруг заставил тебя испить эту горькую чашу.
- Тогда аль-Рашид сказал:
- О Исхак, жизни всех людей записаны в Книге Судьбы.
Как мог мой брат убить меня, ведь моё время еще не пришло?
Затем он повернулся к прекрасной Гадир и спросил её:
- Что ты скажешь, моя девочка?
В ответ Гадир взяла свою лютню и дрожащим голосом запела :
- В течении жизни соединяются две реки, одна мутная и одна чистая.
Бывают два дня в жизни, добрый и суровый.
Вы можете доверять времени и жизни настолько, насколько вы доверяете вращению монеты.
И когда возлюбленная Аль-Хади закончила эту песню, то упала на землю и лежала без движения.
Смерть Аль-Хади потрясла её и она нашла убежище на груди Аллаха.
- Она любила его, мой господин, - сказал Исхак.
Несчастная любовь, которая длится только до тех пор, пока не выкопана могила.
Аллах дарует Свою милость аль-Хади, его любимой, и всем нам!
Слеза упала из глаз Аль-Рашида.
Он приказал обмыть тело и положить его в одну гробницу с аль-Хади.
Да, - повторил он, - Аллах дарует Свою милость аль-Хади, его любимой и всем нам!
