История Джудара-Рыбака или волшебный мешок
огда я начну говорить магические слова над курящимся ладаном, вода в потоке начнёт мало-помалу убывать и, наконец, совершенно исчезнет, обнажив его русло, на склоне сухого русла большую золотую дверь, высокую, как городские ворота, и на каждой створке двери два золотые же кольца.
Подойди к этой двери, постучи слегка одним из колец и подожди немного.
И ты услышишь, как кто-то закричит изнутри:
— Кто стучится в дверь сокровищ и не умеет снять чар?
Ты же отвечай:
— Я Джудар-рыбак, сын Омара из Каира!
Дверь откроется, появится существо с мечом в руке и скажет:
— Если ты тот человек, вытяни шею, и я отрублю тебе голову!
Ты же вытягивай шею без боязни, меч поднимется над тобою, но с тобой не случится ничего худого.
Но если ты испугаешься, то будешь сейчас же убит.
Входи затем во вторую дверь и увидишь всадника с копьём, и он скажет тебе:
— Что привело тебя в это место, куда не входят ни люди, ни джины?
Ты же подставь ему грудь, и он ударит, но это не причинит тебе никакого зла!
Тогда иди к третьей двери, из которой выйдет стрелок с луком; ты же смело подставь грудь свою под его прицел.
Из четвёртой двери выскочит на тебя лев, ты же протяни ему руку - и он не причинит тебе зла.
Из пятой двери выйдет негр, который скажет:
«Если ты действительно тот человек, то попытайся отворить шестую дверь».
За ней ты увидишь двух драконов, которые бросятся на тебя.
Но не бойся их и не выказывай страха, иначе ты погиб.
За седьмой дверью увидишь ты свою мать.
Крикни ей: «Если ты не разденешься, я убью тебя!»
И ты схватишь меч, висящий на стене, и скажешь ей:
— Ну же, начинай!
Она же будет стараться разжалобить тебя.
Но ты не поддавайся этому, и каждый раз как она снимет что-нибудь из своего одеяния, кричи ей:
«Снимай все!»
И продолжай грозить ей смертью, пока она не разденется донага!
Но тогда она рассеется, как пар.
Так ты разрушишь все чары и колдовства и спасёшь свою жизнь.
Войдя в седьмую дверь, увидишь ты груды золота.
Не обращай на них внимания и иди прямо к беседке, к середине сокровищ.
Подними занавес и увидишь на золотом ложе великого волшебника Шамардаля.
У самой головы его блеснёт что-то округлое, вроде луны: это планетный круг.
Волшебник опоясан мечом, о котором я говорил тебе, на пальце у него будет печать, а на шее будет висеть пузырёк с сурьмой!
Не колеблясь ни минуты, бери эти четыре драгоценные предмета и спеши уйти оттуда.
Но постарайся ничего не забыть из всего, чему я научил тебя, и не делай ничего противного моим указаниям.
Иначе жизнь твоя будет в большой опасности!
На это Джудар сказал...
Туг Шахразада заметила, что наступает утро, и умолкла.
А когда наступила четыреста сорок седьмая ночь, она сказала:
запомнил всё хорошо, но какое человеческое существо в состоянии перенести эти ужасные опасности?
И мограбин ответил:
— Не бойся!
Существа, которые будут встречать тебя у дверей, пустые призраки!
И сейчас же мограбин принялся шептать магические заклинания.
И вода в потоке ушла, обнаружив первую дверь.
И далее всё произошло так, как говорил мограбин.
Каждый раз Джудар с большим мужеством разрушал все чары до тех пор, пока не показалась на пороге его мать, вышедшая из седьмой двери.
И когда он закричал ей:
«Раздевайся!»,
она сказала:
— Сын мой, неужели ты захочешь заставить меня показать наготу свою?
Ведь это святотатство!
На это он сказал:
— Ты говоришь правду!
Можешь не снимать исподнего платья!
И тут старуха закричала:
— Он согласился!
Бейте его!
И тотчас посыпались ему на плечи бесчисленные, как дождевые капли, удары, и эфриты-невидимки в один миг выбросили его за последнюю дверь, а воды потока уже надвигались с грохотом, заполняя русло.
И мограбин прибежал поднять его и воскликнул:
— Не говорил ли я тебе, что ты должен слушаться меня во всём?
Вот видишь!
Теперь мы должны ждать до будущего года, чтобы повторить нашу попытку!
И тотчас явились негры и убрали всё, что следует, а Джудар и мограбин на двух мулах вернулись в город Фас.
Целый год прожил Джудар у мограбина, а затем тот сказал:
— Идём, куда должны идти!
И они вышли из города и доехали до потока.
И прежде, чем начать свои магические воскурения, мограбин сказал:
— О Джудар я должен дать тебе наставление!
Но Джудар воскликнул:
— Право, не стоит.
Если бы я забыл ту порку, то забыл бы и твои превосходные прошлогодние наставления.
Тут Шахразада заметила, что наступает утро, и умолкла.
А когда наступила четыреста сорок восьмая ночь, она сказала:
ограбин же сказал:
— Береги свою жизнь и не поддавайся обману, ибо на этот раз, если ошибёшься, тебе не спастись!
И Джудар снова преодолел чары различных дверей, дойдя до той, в которой стояла его мать.
И он крикнул ей:
— Сними всё, проклятая!
И она сняла своё исподнее бельё и тотчас исчезла, как бездушный призрак!
Без затруднения проник тогда Джудар к сокровищу, взял меч, снял печать, отцепил пузырёк с сурьмою, взял планетный круг и вышел из подземелья.
И мограбин прижал его к своей груди, осыпал приветствиями и вызвал из воздуха двух негров, которые сложили палатку и привели мулов, на которых Джудар и мограбин доехали до города.
Когда прибыли они во дворец, мограбин сказал Джудару:
— О брат мой, ради меня ты покинул родной край свой!
И довёл ты до благополучного конца мои дела!
Назначай же сам, во что ценишь ты свои услуги.
Джудар же ответил:
— О господин мой, я желаю получить только сумку!
И мограбин сейчас же отдал ему сумку, говоря:
— Ты её действительно заслужил, но сумка не обогатит тебя!
Поэтому я дам тебе также мешок, наполненный золотом и драгоценностями, чтобы, вернувшись к себе, ты мог сделаться богатым купцом и удовлетворять все потребности твои и семьи твоей, не заботясь об экономии!
И мограбин взял мешок с двойными сумками, подобный сумке для пищи, и наполнил одну из сумок золотыми монетами и слитками, а другую драгоценными украшениями и самоцветными камнями, навьючил ими мула и, прикрыв мешком для пиши, казавшимся совершенно пустым, сказал Джудару:
— Садись на мула!
Впереди пойдёт негр, он будет показывать тебе дорогу и доведёт тебя до самого дома твоего в Каире.
А когда приедешь, возьми оба мешка и возврати мула негру, который и приведёт его ко мне!
И никому не доверяй нашей тайны!
А теперь прощаюсь с тобою во Аллахе.
Тут Шахразада заметила, что наступает утро, и умолкла.
А когда наступила четыреста сорок девятая ночь, она сказала:
Джудар, попрощавшись, сел на мула и пустился в путь, предшествуемый негром.
И на следующее же утро Джудар увидел перед собою стены Каира.
Подъехав к своему дому, он увидел мать свою, сидящею на пороге.
Она протягивала руку прохожим, прося милостыню.
Увидав это, Джудар чуть не лишился рассудка, он бросился в объятия матери, которая, узнав его, заплакала.
И, захватив с собою мешки, он вошёл в дом, посадил мать на циновку и спросил:
— Почему ты просила милостыню?
Ведь перед отъездом я дал тебе много денег?
Она же ответила:
— О дитя моё, братья твои выманили у меня деньги и затем прогнали меня.
Он же сказал ей:
— О мать моя, теперь не придётся тебе страдать.
Не печалься же ни о чём.
Вот мешок, наполненный золотом и драгоценностями!
В доме нашем будет во всём изобилие!
Теперь тебе стоит только спросить блюдо, которое пожелаешь, и я дам его тебе тотчас же, не отправляясь на базар и не готовя его в кухне!
Она же сказала:
— Если так, то я бы хотела поесть горячей лепёшки и сыру!
Он же ответил:
— Я нахожу, что твоему званию приличествуют: жаркое из ягнёнка, а также жареные цыплята и рис, приправленный индийским перцем.
Нахожу также подходящими колбасы, фаршированные тыквы, фаршированную баранину, бараний бок, кенафу с миндалём, пчелиным мёдом и сахаром и пирожное, начинённое фисташками!
Услышав такие слова, бедная женщина испугалась и подумала, что сын её лишился рассудка, и она воскликнула:
— Но ничего такого я не вижу здесь!
Тогда Джудар погрузил руку в мешок и вытащил из него на золотом блюде всё, о чём говорил.
И он сказал безмерно удивлённой матери:
— Мешок этот волшебный!
Ему служит джин, повинующийся приказаниям, выраженным в таких-то словах!
И он сказал ей те слова.
Тогда она погрузила руку и сказала:
— О служитель мешка, заклинаю тебя свойством магических имён, тобою повелевающих, принеси мне ещё бока с начинкой.
Тут Шахразада заметила, что наступает утро, и умолкла.
А когда наступила четыреста пятидесятая ночь, она сказала:
|