Магия чисел   

История Цветка-Граната и Улыбки-Луны




И Улыбка-Луны почувствовал, что его точно прокололи дротиком или обожгли раскалённым углём.

И молодая царица обратилась к шейху и сказала ему:
— О шейх Абдурахман, откуда такой юноша?
Не одолжишь ли мне его на одну ночь?
Я побеседую с ним и возвращу его тебе завтра утром целым и невредимым.

И тот ответил:
— Это сын брата моего.
Дашь ли клятву, что не подвергнешь его чарам?
И Альманакх согласилась, и велела отсчитать шейху тысячу золотых динариев в знак благодарности, а Улыбку-Луны, покорившегося своей участи, увезла с собою во дворец.

И волшебница, разгоревшись страстью к юноше, принялась осыпать его такими необычайными ласками, что он запел и заплясал всем своим существом.
И не была она нисколько не груба с ним, поэтому и он отвечал ей тем же, и ласки их длились без конца.

И оставался он у чародейки сорок дней и сорок ночей, и проводили они всё время в пирах, плясках, пении, ласках и беспредельном веселии.

 Когда же наступил вечер сорокового дня, волшебница около полуночи встала с постели, взяла с подноса горсть ячменных зёрен и бросила их в водоём.

И зёрна сразу проросли, колосья созрели и пожелтели.
И волшебница собрала зёрна, истолкла их в ступке, подмешала к муке какой-то порошок и замесила тесто, придав ему вид пирожка.
Потом положила его на жаровню, пропекла, завернула в салфетку и спрятала в шкаф.

А Улыбка-Луны всё это видел, притворяясь спящим.

 И пришёл он тогда в лавку шейха и сказал ему:
— Клянусь Аллахом, добрый шейх, царица всё время обращалась со мною с большою деликатностью и ничем не обидела меня.

Но сегодня ночью я заметил, что она встаёт; и увидев, что лицо у неё горит, как в огне, я притворился спящим и видел, что она занимается чем-то опасным.
Вот почему я пришёл посоветоваться с тобою.


 Тут Шахразада заметила, что наступает утро, и умолкла.
А когда наступила пятьсот двадцать первая ночь, она сказала: И Улыбка-Луны рассказал о ночных операциях волшебницы.

Тогда шейх Абдурахман преисполнился гнева и закричал:
— Ах, она коварная предательница, не держащая слова!
Пора мне положить конец её злодеяниям!
И он дал Улыбке-Луны лепёшку, совершенно похожую на ту, которую испекла чародейка, и сказал:
— Такими лепёшками и превращает она своих любовников в животных, которыми полон наш остров.

Не прикасайся к пирожку, который она поднесёт тебе!
Постарайся, чтоб она проглотила кусок моей лепёшки, и делай всё то, что будет делать она.
И, вернувшись во дворец, Улыбка-Луны сказал волшебнице:
— О госпожа моя, я навестил дядю и принёс тебе один из его прелестных пирожков.

И, не желая быть невежливой, Альманакх съела кусочек.
Потом она предложила Улыбке-Луны отведать и её лепёшки.
Но он лишь притворился, что проглотил кусочек, а сам сунул лепёшку себе за ворот.

Тогда волшебница брызнула на него водой и закричала:
— Ослабевший юноша, будь сильным ослом!
Но каково же было её удивление, когда она увидела, что юноша брызнул на нёс в ответ и закричал:
— О вероломная, становись ослицей!

И в ту же минуту волшебница Альманакх была превращена в ослицу.
А Улыбка-Луны вскочил к ней на спину и поспешил к шейху Абдурахману.

 И шейх надел ей на шею двойную цепь, которую прикрепил кольцом к стене, и сказал Улыбке-Луны:
— Теперь я сниму чары, которыми множество молодых людей были превращены в животных.

И я хочу, хотя и тяжело мне расставаться с тобою, чтобы ты вернулся в своё царство и прекратил тревогу твоей матери и твоих подданных.
Сказав это, шейх положил два кольца между губ своих и издал сильный свист, на который явился высокий джин с четырьмя крылами.

И шейх сказал ему:
— О Молния!
Возьми на плечи Улыбку-Луны и перенеси его во дворец в Белом Городе!

 Туг Шахразада заметила, что наступает утро, и умолкла.

А когда наступила пятьсот двадцать вторая ночь, она сказала: И джин опустил голову, а Улыбка-Луны взобрался на его шею и свесил ноги ему на грудь.

И джин полетел с быстротой почтового голубя, шумя крыльями, точно ветряная мельница.
И летел он один день и одну ночь, покрыв пространство в шесть месяцев пути.
Достигнув Белого Города, он опустил Улыбку-Луны на террасу его собственного дворца и исчез.


 И Улыбка-Луны бросился в объятия матери своей, которая, увидев сына, лишилась чувств от радости.
Но она скоро пришла в себя и долго плакала от счастья, между тем как двоюродные сёстры обнимали ноги брата, старая бабка держала его за одну руку, а дядя Салех - за другую.

И когда все заговорили, то рассказали друг другу обо всех приключениях своих.
После этого Улыбка-Луны сказал:
— Теперь мне остаётся только жениться!
И я продолжаю желать брака только с царевной Геммой!

И сейчас же послал он за Саламандром, и рабы привели его с цепями на руках и на ногах Улыбка-Луны приказал их снять, поцеловал его руку и сказал:
— О царь, прошу выдать за меня замуж дочь твою Гемму.

И если ты не пожелаешь этого, то я умру.
Если же согласишься, то снова станешь царём своего царства, а я буду рабом твоим!
Тогда Саламандр обнял Улыбку-Луны и сказал:
— Никто не достоин моей дочери более тебя!

А так как она покорная мне дочь, то от всего сердца даст своё согласие!

 И он велел позвать с моря гонца, которому приказал отправиться на остров за царевной и привезти её.

И гонец исчез, и скоро вернулся с царевной и служанкой её Миртой.
Тогда Саламандр обнял дочь, а потом сказал ей, указывая на Улыбку-Луны:
— Знай, дочь моя, что я обещал тебя в жёны этому милостивому царю, сыну царицы морской, так как он самый привлекательный и самый могущественный, и самый знатный из всех.

Поэтому нахожу, что он создан для тебя, а ты создана для него.

 Тут Шахразада заметила, что наступает утро, и умолкла.
А когда наступила пятьсот двадцать третья ночь, она сказала: П ри этих словах отца своего царевна скромно потупила глаза и отвечала:
— Если таково желание твоё, то отныне образ того, кого ты избрал для меня, буду хранить в глазах моих, а он сам будет жить в моём сердце!

И царь Салех и царица Цветок-Граната велели позвать кади и свидетелей, чтобы написать брачный договор царя Улыбки-Луны и царевны Геммы.
И свадьбу отпраздновали с большою торжественностью и роскошью.

А потому, слава Аллаху, соединяющему прекрасное и отдаляющему радость лишь для того, чтобы даровать счастье.