оворят, что в старину в одном из городов древнего Рума жил царь высоких добродетелей.
У него был сын совершенной красоты, который был одарён мудростью, изумлявшей весь мир.
И чтобы испытать эти достоинства его, Аллах Всевышний повелел временам повернуться в злополучную сторону над днями царя и царицы, и они, бывшие на вершине могущества и богатства, проснулись однажды бессильными и более несчастными, чем нищие.
Тут Шахразада заметила наступление утра и умолкла.
А когда наступила восемьсот сорок седьмая ночь, она сказала:
огда юноша закалил своё сердце, точно стальной клинок, и сказал родителям своим:
— Зачем оплакивать непоправимое, если мы ещё господа настоящего?
Отправимся в земли, где, быть может, найдём мы новую жизнь!
И юноша, приготовив всё для странствия, вышел с родителями своими на дорогу судьбы.
И странствовали они, пока не очутились в большом и хорошо построенном городе.
И юноша взял за руки своих старых родителей, отправился во дворец и сказал султану:
— О господин мой, вот люди, знавшие лучшие дни, теперь же судьба преследует их, и я желаю отдать их тебе.
Султан же, взглянув на отца и мать юноши, удивился и подумал:
«Если это рабы, какими же должны быть цари?»
И он в ответ передал юноше прекрасного коня, какой только нашёлся в царских конюшнях, и наряд, какой носят только сыновья царей.
И юноша простился со своими родителями, откланялся султану, и поскакал галопом на своём коне.
И он пересекал степи и пустыни, реки и ручьи, и не останавливался до тех пор, пока не очутился в городе, жители которого встречали его восклицаниями:
— Как жаль его молодости!
Зачем он идёт без всякой причины на смерть?
Он будет сотым!
И юноша спросил одного из шейхов в толпе:
— О достопочтенный, что это за опасность смерти, на которую я иду?
И старец ответил:
— Знай, что дочь нашего царя постановила выйти замуж за того, кто ответит на все её вопросы.
И она уже приказала отрубить головы девяносто девяти молодым людям, которые не прошли это испытание.
Выслушав эти слова, царевич поскакал к башне, вокруг которой торчали на кольях девяносто девять отрубленных голов.
И стоявшая на вершине башни царевна спросила его:
— Ты готов отвечать на мои вопросы?
И юноша, гордо привстав на своём коне, отвечал:
— Я готов, о царевна!
И толпа притихла совершенно, и среди гробового молчания царевна сказала...
Тут Шахразада заметила, что наступает утро, и умолкла.
А когда наступила восемьсот сорок восьмая ночь, она сказала:
умеешь ли ты сказать мне, какие есть вечные враги?
И юноша отвечал:
— О царевна, я не скажу тебе, что вечные враги - небо и земля, ибо промежуток, разделяющий их, не есть промежуток действительный, и расстояние, положенное между ними, не есть расстояние действительное, положенное между ними, потому что этот промежуток и это расстояние, представляющиеся нам целыми пропастями, могут быть наполнены в одно мгновение, и небо может соединиться с землёю менее чем в мгновение ока: ибо для того, чтобы исполнить это, вовсе не нужны ни войска джинов или существ человеческого рода, ни мириады крыльев, но нужно всего лишь более могущественное, чем все силы джинов и людей, и более лёгкое, чем крылья орла и голубя, - нужна молитва!
И я не скажу тебе, о царевна, что вечные враги - ночь и день, потому что их поочерёдно соединяет утро и разъединяют сумерки.
И я не скажу тебе, что вечные враги - душа и тело, потому что если мы и знаем одно, мы совершенно не знаем другого, и невозможно выражать своё мнение о том, чего мы не знаем.
Но я утверждаю, о царевна, что вечные враги - смерть и жизнь, ибо обе они одинаково зловредны: как та, так и другая обращают все твари в свою игрушку и сражаются друг с другом на счёт этой игрушки, которая, в конце концов, остаётся истинной жертвой этой игры, тогда как сами играющие растут и преуспевают.
Это вечные врата, враги друг другу и враги всем созданиям.
Услыхав эти слова юноши, толпа закричала в один голос:
— Хвала Тому, Кто одарил тебя такой мудростью!
А царевна, сидевшая посреди девушек, одетых, как и она, в царский пурпур, сказала:
— Ты отличился, но я не уверена, сумеешь ли ты сказать мне, какое дерево имеет двенадцать ветвей, несущих каждая две грозди: одна из тридцати ягод белых, другая из тридцати ягод чёрных?
И юноша ответил без раздумья:
— Это дерево есть не что иное, как год, имеющий двенадцать месяцев; тридцать чёрных ягод одной грозди - это тридцать ночей; тридцать ягод белых другой - тридцать дней!
И царевна снова сказала:
— Ты отличился, но сумеешь ли ты сказать, что это за земля, которая видела солнце всего только один раз?
И он отвечал:
— Это дно Красного моря, которое должно было пропустить детей Израиля по повелению Моисея!
И она сказала:
— Да, верно!
Но можешь ли ты мне сказать, какое место на земле ближе всего к небу?
Гора это или равнина?
И он отвечал:
— Это святая Кааба, в Мекке!
Она сказала:
— Ты отличился!
Но сумеешь ли ты сказать мне, какое действие незаконно, производится ли оно, или не производится?
Он отвечал:
— Это молитва пьяного человека!
Она спросила:
— Но можешь ли ты разгадать мне, что это за горечь, которую нужно скрывать?
Он отвечал:
— Это бедность, о царевна!
Ибо она горче мирры и полыни!
И её должно скрывать от всех глаз, ибо жалобы не возбудят ничего, кроме презрения.
И она сказала:
— Это справедливо, но что дороже после здоровья?
Он отвечал:
— Это дружба, если она искренна.
И она спросила:
— Что это за дерево, которое выпрямить труднее всего?
И юноша отвечал без всякого колебания:
— Это характер!
Рассказывают, что однажды в школу пришёл Волк, чтобы научиться читать.
И учитель говорил ему:
— Алеф, Ба, Та..., но волк отвечал:
— Овца, козлёнок, ягнёнок...
потому что всё это было в его мыслях и в его характере.
Тут Шахразада заметила наступление утра и умолкла.
А когда наступила восемьсот сорок девятая ночь, она сказала:
огда царевна сказала:
— Ты восторжествовал!
А юноша ответил:
— О царевна, позволь теперь спросить мне, и если ты ответишь, пусть моя голова будет отрублена, как головы моих предшественников, но если ты не ответишь, наша свадьба будет отпразднована тотчас же!
И царевна сказала:
— Я принимаю твои условия!
И юноша спросил:
— Как случилось, что я, сидя верхом на этом благородном животном, сижу в то же время на моём собственном отце; и как случилось, что я, будучи видим для всех глаз, скрыт в моей матери?
И царевна не могла найти никакого ответа.
Тогда юноша перед всем народом рассказал царевне свою историю от начала и до конца, не забывая ни одной подробности.
И он прибавил:
— Вот таким образом, променяв моего отца, на этого коня, и мою мать на эту одежду, я нахожусь верхом на моём отце и скрыт в матери моей!
И юноша сделался супругом царевны загадок, и вернул коня и одежду султану, который вернул ему отца и мать; и жили все они в радостях и утехах.
