ассказывали мне, что в городе Каире жил некогда почтенный купеческий староста Шамзеддин, которого все почитали за честность, вежливые манеры, за сдержанную речь и за богатство.
Однажды он отправился в гамам, а затем зашёл к цирюльнику, которому велел обрить ему голову.
И когда он посмотрелся в зеркало, которое подставил ему цирюльник, то с грустью убедился, что седые волоски в бороде его стали гораздо многочисленнее чёрных.
И он подумал:
«Седеющая борода - признак старости, а старость - преддверие смерти!
Бедный Шамзеддин, ты уже близок к могиле, а у тебя ещё нет потомства, и ничего не останется от тебя, как если б ты и не жил!»
И полный этих грустных мыслей он вернулся домой, где супруга встретила его с улыбкой на лице и сказала:
— Да принесёт тебе счастье этот вечер!
Но староста раздражённо ответил:
— О каком счастье ты говоришь!
Каждый день на базаре я вижу, как в лавках купцов сидят их дети.
Один я лишён этого утешения.
И часто я мечтаю о смерти, которая избавит меня от этой безрадостной жизни.
В тебе одной причина нашего бесплодия!
Чрево твоё так же бесплодно, как трещина в иссохшей скале!
Вот уже сорок лет как мы женаты, а у нас всё нет детей!
И ты заставила меня поклясться, что я никогда не введу в дом наш другую женщину, и я простодушно обещал тебе это.
Я оставался верным моему обещанию; а ты, видя своё бесплодие, не имела великодушия снять с меня мою клятву!
Когда супруга услышала эти резкие слова, свет превратился во мрак перед глазами её, и она закричала супругу своему:
— Ах ты, старик бескровный!
Ты воображаешь, что из нас двоих я виновата в нашем бесплодии?
Это ты во всём виноват!
Купи себе какого-нибудь снадобья, чтобы разогреть кровь свою!
Тогда ты увидишь, бесплодная я или нет!
При этих словах купеческий староста поколебался в своих мыслях и нерешительно сказал:
— Так укажи мне место, где продают такие снадобья.
И супруга его ответила:
— Да у первого аптекаря найдёшь ты такую микстуру.
Тут Шахразада увидела, что приближается утро, и умолкла.
А когда наступила двести тридцать девятая ночь, она сказала:
действительно, на следующий же день он принёс пустую фарфоровую банку аптекарю и сказал ему:
— Мир тебе!
Я пришёл за микстурой!
Услышав это, аптекарь сказал про себя:
«Наш староста без сомнения вздумал пошутить.
Отвечу и я ему шуткой».
И он сказал ему:
— Ещё вчера у меня было много этой микстуры, но все берут её нарасхват, и запасы мои истощились.
Спроси у моего соседа.
И староста пошёл к другому аптекарю, а потом к третьему, но все отказывали ему, посмеиваясь над таким необыкновенным требованием.
Тогда староста вернулся в свою лавку с полным отвращением к жизни.
Но в это время он увидел, что перед его дверью остановился пьяница и потребитель гашиша по имени Сезам.
Однако он почитал Шамзеддина и всегда кланялся ему до земли.
И в то утро он засвидетельствовал своё почтение достойному старосте и, видя его расстроенный вид, спросил:
— Какое несчастие случилось с тобою?
И староста ответил:
— Выслушай, что я скажу.
Уже сорок лет я женат, но до сих пор не знаю даже запаха ребёнка!
И мне сказали, что я один виноват в этом.
И ни у одного аптекаря не оказалось нужной мне микстуры.
Вот почему я несчастен.
Услышав эти слова, Сезам не стал смеяться, как аптекари, а поднял руку ладонью кверху и сказал:
— Положи динарий в эту руку и дай мне эту фарфоровую банку.
Я обстряпаю твоё дело!
А староста ответил:
— Разве это возможно?
Но если ты и в самом деле мне поможешь, благосостояние твоё обеспечено.
Для начала вот тебе два динария вместо одного!
И пьяница и гуляка Сезам показал себя более сведущим в науке, чем все аптекари базара.
Он купил две унции сока из китайской кубебы, одну унцию масла из ионийской конопли, одну унцию свежего кариолофила, одну унцию красной серендибской корицы, десять драхм белого малабарского кардамона, пять драхм индийского имбиря, по пять драхм белого перцу и индийского перцу, унцию ягод индийской бадьяны и половину унции горного аниса.
Всё это он истолок, смешав вместе, потом положил в эту смесь мёду, пять зёрен мускуса и унцию толчёной рыбьей икры.
Прибавив ко всему этому ещё розовый сироп, он сделал тесто и положил его в фарфоровую банку.
Затем он отнёс её к Шамзеддину и сказал:
— Вот эта чудодейственная микстура.
Тут Шахразада увидела, что приближается утро, и умолка.
А когда наступила двести сороковая ночь, она сказала:
ередав банку, Сезам прибавил:
— Ты должен есть это тесто за два часа до того, как пойдёшь к жене своей.
Перед этим ты должен ещё в течение трёх дней не принимать другой пищи кроме жареных голубей, рыбы с молоками и прожаренных бараньих яиц.
Если после всего этого ты не будешь способен, то я позволю тебе плюнуть себе в лицо!
Тогда староста подумал: «Этот Сезам, проводящий время в разврате, должен знать толк в таких снадобьях».
И он примирился с супругой своей, которую он всегда любил, и оба рассказали друг другу, как тяжело им было думать о своей ссоре из-за необдуманных слов.
И когда Шамзеддин тщательно выполнил все предписания Сезама, он почувствовал, что кровь его разгорячается, как во времена молодости.
И он пошёл к супруге своей, и в ту же ночь она забеременела, в чём они могли убедиться по прошествии трёх месяцев.
Беременность прошла благополучно, и через девять месяцев супруга старосты счастливо разрешилась от бремени, но с величайшим трудом, ибо ребёнок был так велик, как будто ему было не меньше году.
Повивальная бабка приняла ребёнка, прочла ему на ухо мусульманский символ веры и передала его матери, которая стала кормить его грудью.
На седьмой день староста пошёл поздравить жену свою.
И она подала ему новорождённого, и Шамзеддин пришёл в совершенный восторг от красоты его.
И он спросил супругу свою:
— Как же ты назовёшь его?
И она ответила:
— Так как это мальчик, то первенство в этом деле принадлежит тебе.
И как раз в эту минуту пеленавшая ребёнка рабыня заметила на левой ягодице его маленькое родимое пятнышко.
Кроме того, на обеих щеках ребёнка тоже было два маленьких родимых пятнышка, похожих на чёрные зёрнышки.
Тогда достопочтенный староста воскликнул:
— Мы назовём его Алладин, Родимое Пятнышко!
И в течение четырёх лет ребёнка кормили кроме матери ещё две кормилицы; и он сделался сильным, как львёнок.
Он был так хорош собою, что все соседские маленькие девочки любили его.
Когда же отец и мать Родимого Пятнышка увидели, как все любят и балуют их сына, они стали бояться, чтобы его не сглазили.
Чтобы избавить его от дурного глаза, они заперли его в подвал и стали воспитывать вдали от человеческих глаз.
И Родимое Пятнышко возрастал вдали от всех, окружённый неустанными заботами рабов и евнухов.
Когда же он подрос, к нему приставили наставников, которые обучили его письму, Корану и наукам.
И он сделался столь же учёным, сколь прекрасным и стройным.
И родители его решили не выпускать его из подземелья, пока у него не отрастёт борода до самой земли.
Тут Шахразада увидела, что занимается утро, и умолкла.
А когда наступила двести сорок первая ночь, она сказала:
Однажды раб, который приносил Родимому Пятнышку кушанья, забыл запереть двери подземелья.
И юноша, увидев открытую дверь, поднялся на верхний этаж, где находилась его мать, окружённая дамами, которые пришли навестить её.
в это время он был прекрасен, как ангел с нежным, как у персика, пушком на щеках и двумя чёрными пятнышками по обеим сторонам рта.
И когда женщины увидели этого незнакомого им юношу, они поспешили опустить на лицо покрывала и сказали супруге Шамзеддина:
— Как не стыдно тебе впускать к нам постороннего молодого человека?
Но мать Алладина ответила:
— О гостьи мои, это плод чрева моего, сын старосты города Каира, вскормленный обильным молоком кормилиц и взрощенный на руках прекрасных рабынь.
Это око матери своей и гордость отца своего - Родимое Пятнышко!
И супруги эмиров и богатых купцов ответили:
— Да пребудет имя Аллаха над ним.
Однако почему ты до сих пор никогда не показывала нам своего сына?
Тогда супруга Шамзеддина сказала:
— Отец его решил никому не показывать сына до тех пор, пока у него не отрастёт борода, ибо красота его может навлечь на него недобрые влияния.
А если он вышел теперь, то тут виноват евнух, который забыл запереть дверь.
И когда гостьи, поздравив супругу старосты с прекрасным сыном, удалились, Алладин спросил свою мать:
— А чем занимается мой отец ?
И та ответила:
— Он староста всех купцов в Каире и поставщик арабского султана.
И никакой товар не может был ввезён в Каир без него, и Аллах ниспослал ему неисчислимые богатства.
И Родимое Пятнышко сказал:
— Хвала Аллаху, который дал мне родиться сыном такого отца!
И с завтрашнего дня я пойду на базар вместе с ним!
Но когда мать его сообщила супругу своему всё, что произошло, он сказал:
— Разве ты не знаешь, что такое дурной глаз?
Половина всех могил населена мертвецами, погибшими от дурного глаза!
Супруга же старосты ответила:
— Однако когда ты сойдёшь в могилу, да будет жизнь твоя долгой, никто не захочет признать сына нашего законным наследником твоего имущества, ибо до сих нор никто не знает о его существовании!
И тогда имение твоё перейдёт в государственную казну, а дитя твоё окажется разорённым!
Эти слова заставили старосту задуматься, и он ответил:
— Ты права, о, женщина!
С завтрашнего же дня я буду обучать нашего сына всему, что относится к торговым занятиям.
И на следующее утро Шамзеддин прежде, чем отправиться на базар, свёл сына своего в гамам...
В это время Шахразада увидела, что приближается утро, и умолкла.
А когда наступила двести сорок вторая ночь, она сказала:
